Ночь... За окном лил дождь... Из приоткрытого окна в спальню врывался свежий прохладный воздух... Рицка глубоко вдохнул... Пахло дождём... ему нравился этот запах... Внутри него словно что-то начинало щекотать, когда он вдыхал эту ночную свежесть...

Он бросил взгляд на мирно спящего после их очередного Боя Бойца: длинные волосы шёлковыми прядями живописно разметались по подушке, одна рука лежала под головой, другая — покоилась на животе... прикрытый одеялом только немного ниже пояса — он был великолепен! Рицка наблюдал, как спокойно поднималась и опускалась его грудь в такт дыханию, незаметно для себя облизнул губы и отвернулся, снова уставившись в окно. Там, за окном, никого не было... дождь всех разогнал... да и кто может быть на улице в половине третьего ночи?! Не было даже вечно бродившей под окнами чёрной кошки... Рицка поудобней устроился на подоконнике, подобрав ноги, обхватил колени руками и положил на них голову. Он думал о том, как бы ему хотелось сделать что-нибудь о-о-очень приятное для своего Бойца... Что-нибудь такое, что его удивило бы, доставило настоящее удовольствие... Что-нибудь такое, что заставило бы поверить, что он любим! Любим и дорог своей Жертве. Рицка очень переживал, что даже после того, как он дал Бойцу своё Имя, осознанно, без сомнений и оговорок принял Агатсуму, как своего Бойца, — его Имя так и не появилось... ни у Бойца, ни у него самого... Это занимало все его мысли и, втайне, где-то глубоко в душе Рицка ужасно боялся, что в один прекрасный день Соби могут отнять у него, раз они не связаны до сих пор одним Именем. Осознание этого мучило его, не давало спать и думать о чём-то другом. Но допустить мысль о том, чтобы "поставить" на Бойце своё Имя, как сделал это брат, он не мог.

"Loveless... — думал Рицка, — "Нелюбимый"... Что за имя? Словно я обречён, — он посмотрел на спящего Бойца, — хотел бы я знать, Соби, полюбишь ли ты когда-нибудь меня так же сильно, как любишь брата? — у него будто комок в горле застрял, хотя он и не произносил этого вслух. — Как бы я хотел знать, что тебе никто не нужен, кроме меня. Как бы хотел верить в это..." Резкий порыв прохладного воздуха скользнул про коже и Рицка словно очнулся от своих размышлений. На часах было уже начало четвёртого утра. Дождь за окном практически перестал идти. Рицка прикрыл окошко, слез с подоконника и тихонько присел на краешек кровати рядом с Бойцом. Минуту-другую он любовался своим Бойцом — прекрасным во всех смыслах. Рицку вдруг взяла несказанная гордость, что у него такой Боец! Он улыбнулся и осторожно, боясь разбудить, взял в руку прядь волос... Нежные, как шёлк, они скользили по его пальчикам, падая обратно на подушку. Рицка до сих пор не верил, что Соби — теперь его Боец! Его! И все об этом знают! Но Имя не появилось... и об этом тоже всем было известно. Рицка искренне верил, что он не достоин такого Бойца, что он бесполезен ему в боях, что из-за него Боец страдает... Мысль об этом была невыносима, если бы только проявилось Имя!.. Его Имя! Но о таком счастье Рицка не мог и мечтать...

"Соби... ты не веришь, что я люблю тебя... А я не верю, что ты любишь меня... Почему так, Соби? — Рицка рассматривал каждую чёрточку на лице Бойца, словно пытаясь прочесть ответ на прикрывающих глаза длинных ресницах...— Может поэтому Имя не появилось? Потому что мы не верим друг другу? Если бы ты только знал, Соби, КАК я тебя люблю... Как больно мне оттого, что я не могу сказать тебе эти простые три слова..." Рицка не удержался, наклонился и легонечко, едва-едва, прикоснулся тёплыми мягкими губами к обнажённой груди Бойца...по телу мужчины пробежала дрожь — Рицка почувствовал это губами, но тот не проснулся...он приподнялся над Бойцом, разглядывая ямочку между ключицами...

"Соби, я ведь никогда не говорил, что люблю тебя... Интересно, чего я боялся? Того, что ты посчитаешь меня маленьким, глупым ребёнком? Но ты и так меня таковым считаешь. Так чего же я боюсь? Почему молчу всякий раз, когда хочется кричать о своей любви?! Наверно того, что никогда не буду любим тобой так же сильно... Но как ты узнаешь и поверишь, что я люблю, если я буду молчать? Конечно, ты всё видишь, всё понимаешь..." — Рицка остановил свой изучающий взгляд на мочке уха и отчего-то появилось странное жгучее желание коснуться его губами и он осторожно сделал это... Боец слегка повернул голову, словно подставляясь под тёплые губы, и Рицка, довольно улыбнувшись, не заставил его ждать. Сквозь сон Соби неосознанно реагировал на прикосновения. В какой-то момент Рицке показалось, что Боец вот-вот проснётся и он испугался... и остановился. Дыхание Агатсумы восстановилось. Рицка внимательно посмотрел на свою идеальную половинку, мирно спящую так близко.

"Ни черта ты не знаешь, Соби! — подумал он.— Ничего ты не понимаешь! Я люблю тебя! И пусть ты любишь Сеймея! Пусть будешь смеяться надо мной! Но я не могу больше молчать! Не могу..."
Рицка тихо встал, аккуратно достал из тумбочки свои разноцветные фломастеры, которые зачем-то купил несколько дней назад, сел на кровать и очень осторожно, тихо-тихо принялся методично, с одержимостью маньяка исписывать разными цветами каждый обнажённый участок тела Бойца...пару раз тот почти просыпался и тогда Рицка резко останавливался, замирал на месте, не дышал даже — лишь бы Боец не проснулся! А потом снова принимался за своё...

На часах было половина пятого утра, когда Рицка решил, что достаточно. Убрав все разноцветные улики своего "преступления" обратно в тумбочку, уставший и довольный, он лёг спать — на самый краешек кровати, от греха подальше...
________

Будильник прозвенел без пятнадцати восемь. Агатсума сонно потянулся в постели и встал. С удивлением обнаружил, что Рицки нет рядом.
"Хм... уже проснулся? — подумал Боец. — Странно, обычно я его бужу..."

Потирая глаза, Соби направился в ванную. Зеркало. Боец мельком глянул в него и включил воду. Затем со странной улыбкой медленно поднял взгляд и вновь посмотрел на своё отражение... Всё его тело по пояс — было похоже на радугу от одной и той же фразы, выведенной до боли знакомым детским почерком разноцветными фломастерами... Боец не смог сдержать удивлённой и в то же время по-настоящему счастливой улыбки... Его маленькая строптивая любимая Жертва сотни раз своей рукой написала на нём "SUKI DAYO, SOUBI!"...
Это был первый раз, когда Жертва призналась ему в любви...